Как обрезать дерево

19.08.2017

Когда большинство историков французского театра, отвлекаясь ненадолго от высоких жанров драматургии, от изощренного искусства прославленных мастеров французской комедии, подходят к этому вопросу, их прежде всего охватывает чувство смятения по поводу тех вольностей, какие позволял себе ярмарочный театр той поры.

Один из исследователей драматургии XVIII века, М. Лепейнтр писал: «Водевиль почти полностью господствовал в ярмарочных театрах до времен Довернье, Дуни и Филидора, впервые создавших оригинальную музыку к диалогическим пьесам. Качество пьес было чисто балаганное, на сегодня они никакой ценности не представляют. Лесаж, который вместе с Дорневалем, Фюзелье, Панаром и Пироном создавал репертуар для этих спектаклей, собрал его в десяти томах. В них нет ничего, кроме грубостей, в них нет остроумия. Смешно, но Лесаж полагал, что в них есть характеры натуральные и правдивые. Что же это за характеры, где все подчеркнуто, и персонажи, и ситуации, где экстравагантность и буффонада -это все! Например, в них всегда действуют Арлекин, Меццетин, Скарамуш, Пьеро, Коломбина и т. д. Что натурального в сценах, приправленных грубой солью сатиры, вольными шутками и двусмысленностями, в которых рифмы такого порядка, что зритель мог подставлять точные слова, а именно - грубые!» И тут же добавлял, сам себя опровергая: «Свобода и распущенность высших классов (во времена Регентства) и циничная аморальность финансового класса достаточно отражены в комедиях Дан кур а, Детуша, Лану и других. Свобода искусства, проистекающая от свободы нравов, не знала почти никакой узды во второстепенных театрах, которые не надевали даже подобия флера». Значит, речь идет о некоторых особенностях французского общества той поры, когда начинали Лесаж и его товарищи. Узнайте как обрезать дерево.

Период Регентства (1715-1723), наступивший после смерти Людовика XIV, ознаменовался некоторыми чертами, которые сильнейшим образом задели разные слои Франции. «Распутники пришли на место иезуитов. Нации был дан толчок талантом поэтов и публицистов, и смех продолжил философский марш общественного разума».