Євробачення 2017

21.05.2017

Задержался я у пустынной дороги, поглядывая, как натуральный верблюд вытряхивает живую и бессмертную душу из Остапа Бендера, и подождал пятнадцать лет (немного, по-моему), чтобы укрепить примерами утверждение Михаила Швейцера «ставлю фильмы о себе». И в течение этих лет, знакомясь с новым сценарием, с новым фильмом Швейцера, я каждый раз находил такое пространство, где было бы разгуляться равнодушным верблюдам, а человеку увидеть в прямом изображении действие сил добра и зла, открытое боренье всечеловеческих страстей.

В жанрово-тематических планах Госкино и Гостелерадио нет специальной рубрики «О душе». Но ведь надо кому-то и о душе подумать. И передать свои размышления средствами экранного искусства. Это было давно - в детстве. В самом конце 20-х годов московский школьник, озорник и книгочей Миша Швейцер пустился в обычный творческий путь. К этому времени относятся многие его жизненные и художественные впечатления, яркие, но, право же, не исключительные,- они заслуживают упоминания потому лишь, что через несколько десятилетий проросли в работе кинорежиссера и обнаружились как особенности его картин. Смотрите євробачення 2017 здесь.

Мы вспоминаем прошлое вместе и наперебой, потому что жили в те времена по соседству - он на Васильевской, я на Живодерке. У них там, на Васильевской, в здании, где теперь Союз кинематографистов, был Народный дом с прилегающим Народным садом. В том доме выступал Маяковский, но мы при этом событии, к сожалению, не присутствовали, а ведь находились в двух шагах. В саду - туда-то мы шлялись - во весь голос предлагали свой товар бойкие куплетисты (пошляки, как мы сегодня понимаем). Мы подхватывали: «Если вы потонете и ко дну прилипнете, пролежите года два, а потом привыкнете. Если вас разденут раз, вы, наверно, вскрикнете, разденут раз, разденут два, а потом...» Раздеть - это значило: ограбить. Вскрикнешь!

У нас, на Живодерке, окружив огромные чаны с дымящимся варом (асфальт шел на смену булыжнику), грелись беспризорники. Они пели не так нахально, как куплетисты-народники, но тоже невзыскательно относились к репертуару. Нам, однако, нравились и «Юбку новую порвали и подбили правый глаз», и «Позабыт-позаброшен с молодых-юных лет», и «Когда я был мальчишкой, носил я брюки-клеш», и еще о крематории, новинке быта, лирическая зарисовка,- привезли, мол, туда старуху, сунули в печь, а она поет-танцует и кричит: «Закройте - дует!»